Политические потрясения преследуют Молдову практически с момента обретения нашей страной независимости.

 

В этой закономерности видны как интересы больших геополитических игроков, отстаивающих свои интересы в географических точках, где исторически соприкасаются так называемые сферы влияния Востока и Запада, так и острая необходимость в обретении многонациональным народом Молдовы общей, объединяющей государственной идеи.

 

Не мы сочинили карту мира, и вовсе не наша вина в том, что мы, как наши деды, прадеды и прапрадеды, живем на геополитическом перекрестке, через который тысячелетиями проходили орды завоевательных миграций из глубин Азии в Европу. Перекресток, на котором сталкивались интересы Османской, Австро-Венгерской и Российской империй и который пытались прибрать к рукам австрийские императоры и польские магнаты, лихие запорожские гетманы и, как показали последние события, возомнившие себя хозяевами мира олигархи и утратившие чувство реальности политиканы. Наша беда, а при разумном подходе и наша выгода, в том, что этот перекресток представляет собой торговые пути и пути обмена культур Востока и Запада.

 

Любой перекресток — место, где пересекаются векторы движения. Если на перекрестке нет строгого и самостоятельного регулировщика, то его роль на себя берет какой-нибудь погрязший в комплексах неполноценности келейно избранный «президентик» или группа политических авантюристов, понятия не имеющая о правилах разумного регулирования перекрестка и ищущая лишь возможностей для извлечения сверхприбылей для себя и своих кланов. Как ни крути, а корни всех геополитических потрясений на нашей земле сокрыты в выгоднейшем расположении Молдовы на карте Евразии.

 

Молдаванам самим пора уже научиться регулировать движение на собственном перекрестке, но отчего-то мы скорее покинем родные пенаты и устремимся в погоню за достатком вдали от дома, обустраивая дальние пределы, в то время как в нашем дворе, селе, городе уже который год творится черт знает что! К сожалению, обретение независимости не повлекло за собой автоматического формирования гражданского общества и гражданского сознания. 

 

Генетический опыт массового сознания приучил наших людей отделять себя от государства. Поэтому узкий слой населения Молдовы, захвативший власть, так называемая «неолиберальная политическая элита», сегодня на одном полюсе общественной жизни, а сотни тысяч граждан, живущие в трудах и заботах о хлебе насущном, — на другом. Государство — это мы. И когда мы делегируем право управления депутатам и членам правительства, то должны делать это осознанно, не доверяясь обещаниям и сладким речам, а четко связывать интерес страны с теми, кто и как ею управляет. Интерес правительства должен быть интересом каждого гражданина, каждой семьи. Государственность не может быть опереточной или бутафорской. Власть или представляет интересы народа или служит сама себе. Поэтому сегодня важнейшая проблема — это проблема власти и государственности Молдовы.

 

Очевидно, что решение проблемы укрепления государственности страны невозможно без объединительного проекта для Молдовы именно в вопросе преодоления последствий Приднестровского конфликта.

 

В начале 90-х годов прошлого века в Молдове апробировался сценарий, позже взорвавший и заливший кровью республики бывшей Югославии. Сценарий, позже переработанный в теорию и практику «оранжевых революций», «арабской весны» и прочее. Однако это тема, требующая отдельного разговора. 

 

Говоря же об объединяющих концепциях для Молдовы, нужно обратить внимание на странную, на первый взгляд, симметрию между сторонниками так называемого «унионизма-румынизма» и рьяными апологетами исключительно «восточного вектора развития», составляющих сегодня активное ядро «уличных» и площадных политических сил страны. По сути, это две стороны одной медали или две взаимоисключающие политические тенденции, грозящие уничтожением самого государственного проекта Молдова. В нынешней общественной жизни Молдовы логику политической войны, подогреваемую извне, определяют две симметричных тенденции, которые выстраивают свои идеологии на базе исторической мифологии. Значительная часть граждан старшего возраста, для многих из которых базовым является русский язык, сосредоточены на советском прошлом и исповедуют так или иначе пророссийскую ориентацию. Так называемая либерально-демократическая «элита» во власти грезит о «великорумынском» прошлом и имеет сильную прозападную ориентацию. Сторонники той и другой концепции весьма агрессивны и представляют собой практически готовый материал для гражданского конфликта. Основная же группа наших сограждан последние годы существует вне этих лагерей и занята исключительно обустройством своей жизни. В результате общество расколото и находится в состоянии постоянного напряжения. Любая попытка развить и укрепить одну из этих тенденций вызывает сильную реакцию противоположной стороны, которая принимает избыточные меры защиты от нее. Таким образом, проблема, которая является сейчас наиболее острой, — это решение вопроса по сбалансированию этих двух тенденций и снижению остроты их восприятия. 

 

Поскольку экономическое развитие в условиях нестабильности невозможно, актуальным становится вопрос о принятии позитивной и взаимоприемлемой для Кишинева, Тирасполя и Комрата модели развития объединенной Молдовы. 

 

Ключевой же проблемой, которая может объяснить уникальность нашего положения, является вопрос идентичности. Таким образом, фундаментальный вопрос «Кто мы такие?» применим не только для общества, сформировавшегося в США и описанного американским социологом Самуэлем Хангтингтоном, но может, даже в большей мере для нашего случая. Сейчас надо думать о том, как гармонизировать подобные различия с тем, чтобы избежать ненужных конфликтов в обществе. Потому что постоянная концентрация внимания на вопросе названия языка или этноса провоцирует ненужные конфликты. Надо признать, что, пройдя самобытный драматический путь, а следовательно, имея отличную от румынских братьев ментальность и коллективное сознание, народ Республики Молдова объективно обладает собственной специфической идентичностью.  Все граждане нашей страны — молдаване, но разного этнического происхождения. Культурное, этническое самоопределение — индивидуальное право каждого человека, и государство не вправе указывать в приказном порядке гражданину, какова его национальная идентичность или принадлежность.

 

Михаил Лупашко

газета "Коммунист"